Сегодня от кошмаров — в смысле страшных сновидений — бегут к психоаналитику. Куда же еще со снами то?
А вот в средние века дело обстояло совсем иначе: с кошмаром пытались договориться.
Считалось что кошмар — это не форма очень неприятного сна, а сущность! Да-да, это существо, которое набрасывается на вас ночью, душит, пугает и мешает спать.
Ну, друзья, предлагаю поиграть в Шерлока Холмса и вместе провести магическое расследование. Поймаем за хвост (если он у него есть) господина Кошмара, который приходит к нам по ночам и мешает выспаться.
Применим дедуктивный метод, и поэтому начнем… ммм… начнем с сначала! То есть со слова кошмар. Слово это, между прочим, французского происхождения, использовать его стали в начале 15 века. В кошмаре корень мара — это имя злобного существа, известного по всей Европе, от Англии до Украины, которому приписывается значение «злотворный призрак». А приставочка кош от глагола «caucher» — французская, он означает давить и затаптывать.
— Подождите, Холмс! А что же до 15 века? Вы хотите сказать, что к людям не приходили кошмары?
— Еще как приходили, Ватсон! Их называли appesart на старофранцузском, и значение у этого слова такое же — давить и тяжелый.
В общем, когда мы говорим о кошмаре, мы имеем дело с существом несомненно злым, которое поражает спящих и имеет три измерения: вес, чувства и волю.
А теперь заслушаем показания свидетелей.
В конце двенадцатого века хроникер записал следующую историю: после смерти одного человека погребли согласно христианскому обычаю под прилежной заботой жены и родственников. Но в ночь после похорон покойный приперся в комнату жены. Он разбудил ее, навалился и чуть не раздавил ее своим весом. И на вторую ночь — тоже самое, оживший мертвец точно так же мучил свою супругу. В третью ночь напуганная до смерти женщина заручилась помощью соседей и не заснула. Покойный все равно пришел, но тут же ретировался его прогнали крики соседей. Он ушел и не смог причинить вреда.
— То есть, Холмс, можно предположить, что кошмар — это оживший мертвец?
— Терпение, Ватсон, не будем торопится с выводами! Заслушаем другого свидетеля.
В 1591 году один сапожник перерезал себе горло. Причина самоубийства неизвестна. Жена перевязала рану и наврала, что он скончался от инсульта — как вы знаете, самоубийц то католическая церковь не жаловала. Через шесть недель по городу пробежал слух: призрак, похожий на сапожника, терзает и давит спящих. В то же время распространяется другой слух, что сапожник покончил жизнь самоубийством. Родственники умершего выступают против эксгумации тела. Проблема в том, что живой мертвец шатается по ночам по городу, врывается в дома и бросается на кроватьи спящих горожан. Горе-сапожник вцеплялся в них, пытался задушить и сдавливал на так сильно, что на следующее утро были видны следы на коже, а следы от пальцев оствались заметны и через несколько часов! Этот тип вел себя себя как самый настоящий кошмар, даже немного вампир! Наконец, после полугода мучений, перепуганные люди принимают решение откопать сапожника. Ему отрубают голову и на всякий случай сжигают на костре из семи связок дров. Ночью длбровольцы присматривают за пеплом, чтобы колдуны не забрали его для преступных действий. На следующий день пепел помещают в мешок и бросают в реку. И в город возвращается мир.
— Да, доктор Ватсон! В вампирской природе кошмаров сомнений нет. Однако, сами собой мертвецы не оживают. Тут явно не обошлось без чьего-то вмешательства!
— Но, Холмс! Но как быть с тем, что по показаниям свидетелей, кошмары не всегда имеют человеческий облик? Вот неопровержимое доказательство: Картина швейцарца Иоганна Генриха Фюссли, которая так и называется: «Ночной кошмар». Посмотрите: кошмар — это демон с очень кошачьим видом.
— Ну, это же элементарно, Ватсон! Доподлинно известно, что ведьмы умеют превращаться в кошек!
Здесь следует звук озарения: бабах!
Вот оно! Слово прозвучало! Наш дедуктивный метод привел нас к разгадке. Колдовство! Выходит, кошмар — это дело рук злонамеренных ведьм?
Кстати! в средневековой Италии кошмар назывался striga или masca, два слова, которые в те времена означали «ведьма», и которые, кстати, Жерве из Тилбери в 1210 г. использовал для обозначения ночного кошмара!
Круг замкнулся!
Представьте, во Франции представление о колдуне-кошмаре сохранялось аж до 20 века. В Верхних Альпы в 1962 году было записано следующее: «По ночам ведьма приходит, чтобы удавить людей прямо в их постелях. Она входит в дом через кошачий люк в образе кота. Кот карабкается на изножье кровати, перекатывается, как корзина, забирается на грудь спящего и сжимает так сильно, что невозможно дышать. Спастись можно если кто-то позовёт вас вэтот момент по имени».
— Итак, Ватсон, если собрать все улики, и проанализировать…
Получается, что кошмар — это злобная ведьма-оборотень.
Ла-Шош-Вьей!
Да, имя этой сущности — Ла-Шош-Вьей или Старуха Шош! Глагол chauche, от chaucher топтать. А vieille — это старуха. Она есть то, что называют ночной кошмар, она — ведьма-оборотень, которая превращается в кошек и ночных птиц. Потому что оборотень-волколак это — мужское начало, а вот кошмар — женское.
В Савойе её описывают как покрытую лохмотьями старуху, которая) во время сна ставит ногу на горло или ложится на людей (а особенно непослушных детей) и душит, и давит до смерти. У неё рога и большие зубы, всего одна нога и она прыгает по деревне от дома к дому. Она носит белую простыню, хватает детей рогами и закидывает себе за спину. К дому она прибывает либо на слепой лошади, которую оставляет у двери, либо спускается по дымоходам. Что, стати, подтверждает толковый словарь Шампольона-Фижака, изданный в XIX веке. «Кошмар — это старая ведьма, которая входит в дом через дымоход, чтобы «лежать на спящих и мучить их».
—Итак, Ватсон, виновного, а точнее виновницу, мы вычислили. Но как же уберечься от визитов этой старой ведьмы?
Лучшее средство, конечно, нашли житель маленького прованского городка Сен-Реми-Де-Прованс (между прочим, там проживал сам Нострадамус). В день весеннего равноденствия горожане устраивают пышный карнавал, чтобы задобрить Старуху Шош.
Карнавал — это круто!
Ну а как быть, если на дворе ноябрь?
Можно поставить блюдо с чечевицей перед входом в дом. Старуха Шош не сможет войти, пока не пересчитает зернышки одного за другим, да так и застрянет на пороге до конца ночи. Поэтому можно спать спокойно. Другой метод: приладить перед замочной скважиной какую-нибудь благочестивую книгу, и черная ведьма не вынесет хорошести этой книги и улетит.
Но самые лучшие советы были даны в изданном в 15 веке «Евангелие от прялок», книге, к евангелиям никакого отношения не имеющей. Там собраны высказывания женщин-прядильщиц, которые встречаются поздно вечером за прялками.
«Тот, кто ложится спать, не двигая стула, на котором он снял обувь, рискует оказаться этой ночью оседланным кошмаром»
«Тот, кто хочет, чтобы кошмар пощадил его, пусть спит, скрестив руки» «Больше всего кошмары боятся котла, кипящего на огне»
«Тот, кто боится, что кошмар придет в ночь должен поставить дубовый стул перед хорошим огнем. Когда Ла-Шош-Вьей придёт, она усядется на нем и так ей там понравится, что она не сможет встать или уйти до рассвета»
Вот так. Кошмары также имеют обыкновение, как и любые другие домашние духи, приходить и садиться у печи или очага. Так что если удастся заменить Старуху Шош в удобное кресло, она разнежится и не сможет навредить.
— Мы, дорогой Ватсон, конечно, не станем утверждать, что полностью распутали клубок представлений о кошмаре, это далеко не так! Мы обозначили только контуры, и они многое говорят. За кадром осталась главное — как поймать и обезвредить преступницу Старуху Шош!
А пока сыпьте чечевицу перед порогом, тащите своё лучшее кресло-качалку к камину. Теплого вам очага и добрых сновидений.
Библиография:
Claude Lecouteux, Le cauchemar dans les croyances populaires européennes.
Désiré Monnier, La Chauche-Vieille ou cauchemar.
