Франсуа I, герцог Лотарингии (что на северо-востоке теперешней Франции), крестник короля и многообещающий политик скончался от таинственной болезни 12 июня 1545 года в возрасте 27 лет — его герцогство длилось всего 363 дня и шесть часов. Молодой человек был важнейшей политической фигурой того времени: женитьба на племяннице императора сделала его связующим звеном между Францией и Священной Римской Империей. Благодаря его активному участию и было возможно подписание Мира в Крепи.
Загадочная хворь, которая предшествовала кончине, сделала невозможным участие герцога в придворных политических играх и перепутала планы короля. Юноша тихо угасал в своем замке. Недовольство короля было так велико, что он немедленно отправил в Метц своего личного врача — Андреса Лагуна де Сеговию, человека ученого и во всех отношениях достойного, известного трактатами о чуме и диетологии, а также тем, что в течение девяти лет служил врачом папы Юлия III.
Едва месье Лагуна прибыл в Метц, как немедленно выяснилось, что причиной недуга явились злотворные чары. Колдунов тут же разыскали и арестовали. Ими оказалась пожилая пара, служившая при дворе герцога.
Под пытками (не стоит кидать камни в средневековых «мясников», в некоторых странах пытки практикуют в тюрьмах и сизо до сих пор) старики признались, что предъявленное им обвинение чистая правда. Их объявили виновными, и жену отправили на костер. Старику же удалось убедить судей, что он сможет очень быстро вылечить герцога благодаря средству, которому его научил сам Дьявол, с которым колдун регулярно встречался на шабаше. Да, вы не ослышались — заказчиком преступления выступал козлорогий Враг Рода Человеческого собственной персоной! На беду, пытки и преклонный возраст (а может, и вмешательство «заказчика») сделали своё дело, и престарелый колдун скоропостижно умер. Через несколько дней перешёл в мир иной и герцог.
Посланник короля доктор Лагуна не зря слыл прогрессистом (между прочим, он был первым кто заявлял о мирной и единой Европе – и это в шестнадцатом веке-то!). При помощи служителей закона ему удалось заполучить зеленую мазь, найденную при обыске в домике колдунов. С превеликим вниманием ученый муж принялся исследовать волшебную субстанцию.
Запах вышеупомянутой мази напоминал аромат снотворных трав. По случайному совпадению, супруга палача города Метц, где разворачивались события, обратилась к столичному светиле за помощью. Дама жаловалась на непроходящую бессонницу. «Бинго!» — предположительно воскликнул месье Лагуна (ну или что-то в этом роде на старофранцузском) и немедленно приступил к следственному эксперименту. Он предложил пациентке натереться зеленой мазью с головы до пят перед тем, как отправиться в постель. Назавтра Метц облетела сенсационная новость: жену палача одолел сон, да такой глубокий и долгий, что как бы близкие ни пытались её разбудить, сколько бы усилий не прилагали собравшиеся у её постели лекари, женщина пришла в себя проспав целых 36 часов! А проснувшись, рассказала о невероятных приключениях, которые пережила во сне и о странных местах, в которых она побывала.
Месье Лагуна поспешил поделится открытием с королем. А также с коллегами-медиками. Результатом исследований явился труд «Materia Médica», напечатанный в Антверпене в 1555 году. Он решительно заявил, что ведьмы и колдуны, которые рассказывают, что отправляются на шабаш, совершают это не в реальности, а во сне, под действием галлюциногенов.
И, представьте, некоторые врачи (напоминаю, на дворе — XVI век!) полностью разделяли его точку зрения! В третьей книге «De praestigiis daemon num» ещё один прогрессист, Иоганн Вейер, врач герцога Юлих-Берг и Клеве, говорил о мазях и «усыпляющих растениях, которые чудесным образом сводят с ума» ведьм.
К сожалению, вышеупомянутые научные труды и эксперименты мало кого убедили. Большинство считало, что да, пусть ведьмы, и впадают в экстаз от мазей, но нельзя, отрицать реальность шабаша. Было даже выдвинуто очень смелое для эпохи предположение: Дьявол решил обмануть людей науки и чересчур любопытных судей. Он переносит душу колдуна на шабаш, а тело оставляет на обозрение судей. Сегодня это назвали бы астральным путешествием.
Согласны вы с мнением уважаемого доктора Андреса Лагуна де Сеговию, или нет, и даже если путешествие к Дьволу имело место во сне, то яды, которыми колдуны сводили жертвы в могилу, были ох как реальны.
От Гаскони до Шалоса и от Оверни до Пиренеев яд настолько связан с колдовством, что термин «pousouera» (от французского poison — яд) стал названием ведьм, независимо от того, используют они яды или нет. Смешение ядов с колдовством таково, что для отравления достаточно жеста руки, положенной на плечо или заклинания. Слово «посуэра» отмечено как синоним слова «ведьма» во всех словарях и сохранилось в южных языках и диалектах. Да, ведьма Юга — это прежде всего «посуэра». А также «роковая женщина» (от латинского fatum), та, что владеет Судьбой, создательница амулетов и заклинаний с тряпичными куклами. Ведьма принадлежала к миру ночи и тайных преступлений, зналась с отравителями, ворами и убийцами.
Ну да мы отвлеклись.
Примерно в 1430 году Иоганнес Фрюнд, швейцарский хронист, судебный писарь из Люцерны и имперский нотариус рассказал про охоту на ведьм, имевшую место в кантоне Вале в 1428 году. Кстати, Иоганнес был первым, кто подробно описал шабаши.
Так что же такое шабаш?
Демоны преподают в подпольных «школах», писал Иоганнес. Там учатся превращаться в волков или становиться невидимыми, чтобы накладывать злые чары на людей, животных или урожай, а также отказываются от христианской веры в обмен на богатство и благополучие. В сопровождении злых духов под покровом ночи колдуны летают по воздуху на испачканных колдовскими мазями метлах или табуретках и (внимание!) посещают лучшие винные погреба района. И если Дьявол потребует, колдуны и ведьмы готовы убить своих собственных детей, зажарить и съесть на шабаше.
Заметим походя, что в его родном кантоне Вале были зажжены более двухсот костров инквизиции за полтора года. Считалось, что появившаяся недавно секта демонопоклонников насчитывала более 700 человек и готовилась свергнуть существующий порядок, навязать свою власть и учредить свои суды. Люцернец Иоганнес Фрюнд не мог сказать точнее: колдовство представляло собой опасность первого порядка.
Описания шабаша колдунов-демонопоклонников, допрошенных судами, отличались несущественными деталями. Не все катались на метле и говорили волшебные слова. Один отправился на шабаш через дымоход и сразу очутился на холме или горе, других доставили на повозке, ведомой маленьким черным человечком, третьи приезжали верхом на козле.
Как я уже сказала, полет на метле был не единственным способом передвижения. Ночному полету через дымоход соответствует заклинание «pet susfuelha». Чтобы попасть на шабаш, необходимо было поставить одну ногу на железный стержень с зазубринами, который вешали в камине для крепления горшка и произнести заклинание. Место шабаша колдуны между собой именовали «Козлиным Переулком» или «Козлиным Болотом». Одна пиренейская молодая ведьма из прихода Аму в 1567 г. призналась, что «место этого великого собрания по всей стране называется Переулком Козла. Там начинают танцевать вокруг камня, на котором сидит высокий черный человек с рогами». Другая ведьма в 1498 году летала на шабаш по той же ритуальной формуле: «На когте и на шипе, вперед, на Козью Пустошь!». Чтобы добраться до «Козьего Болота», и к «Чертям Собачьим» Пиренеев, она натерла волшебной мазью полку камина и метлу, на которой и улетела.
Именно реальность ночных полетов и ознаменовала рождение шабаша: «великая охота на ведьм приняла массовые масштабы только с признанием властями реальности ночных путешествий». Действительно, если не принять за данность способность колдунов перемещаться на дальние расстояния для ночных плясок, то невозможно поверить и в гигантские собрания, на которых они поклоняются Козлорогому, а следовательно, немыслимо представить, что секта ведьм-злотворцев замышляет глобальные пакости.
В одном свидетельства сходятся: сразу по чудесному прибытию по воздуху начиналась танцы до упаду вокруг большого черного козла, восседающего на камне. Козлорогий демон был распорядителем церемонии и в момент апогея шабаша превращался в пепел. Прах этот колдуны и ведьмы тщательно собирали с целью дальнейшего использования для злотворных магических формул.
Шабаши, по свидетельствам участников, были частыми (аж по три раза в неделю — по средам, пятницам и субботам!) и обычно проводились в укромных местах. Ведьмы и колдуны плясали в горах, на опушках леса и даже в заброшенных деревеньках с привидениями. На шабаши собиралось много людей. Одна дама призналась, что видела более тысячи человек. Различаются как описания «танцев», так и выбор музыкальных инструментов — от дудок до гитар до скрипок. Козлорогий хозяин шабаша также может принимать черты собаки или жабы, частенько он сам и был музыкантом. Все шабаши заканчивались пиршеством — поеданием змеиного мяса, щедро присыпанного солью. А под занавес творились всевозможные непотребства, о которых, если вам нет 18-ти, читать не положено.
Плата за развлечения была высокой — демоны навязывали адептам поручения презлейшие! Посредством губительного порошка, полученного во время шабаша, колдуны должны были травить людей и скотину, а также наносить вред урожаю. К тому же, принесенный с шабаша пепел был не единственным оружием — в ход шли разные мази, а также изготовление тряпочных кукол (родственников известных кукол вуду), которых прятали в доме или конюшне будущей жертвы. Также, ведьмы могли вселить демона в детей, женщин и мужчин.
С этой целью на шабашах обучались зельеваренью, сбору и разведению важных ингредиентов, по большей части животного происхождения.
Марго ла Кенот, известная колдунья, в 1380 г. носила большую жабу в белом переднике, а Матэ де Га, ведьма из Арьежа, выкармливала жабу в подвале своего дома в течение двух лет. Одиннадцать ведьм Монтеспана и Казера готовили яды из желчи лягушек и черепах, мозгов кошек и языков бешеных собак. Два черных кота, а точнее, два злых духа, в них вселившиеся (которые, возможно, дали имя катарам), проводили поминки по живому и здравствующему инквизитору Каркассона Жоффруа д'Абли. Кошачий мозг позволил Мишель Пирон в 1469 году избавиться от молодого человека, доведя его до безумия.
Помимо жаб, другие рептилии занимали важное место в колдовской практике. Гийом Агас, прокаженный из Памье, готовил яды из «дьявольского жабьего порошка», освященных просвир, змей, червей, ящериц, летучих мышей и экскрементов. В Гурдоне ведьмы готовили смесь для прорицания из ногтей и приправляли её измельченными детскими костями. Для уничтожения соперниц подходил пирог с начинкой из гусениц, маринованных в вине. Кухня южных ведьм, кажется, игнорировала похлебку из пауков, муравьев и сов, которую ценили в Париже, и чья эффективность была неоднократно доказана.
Спрос рождал предложение, и не стоит удивляться, что бизнес колдунов процветал. Чудесные «любовные напитки» облегчали обольщение, зелья, провоцирующие аборты, или те, которые вызывают зачатие, позволяли контролировать рождаемость, яды останавливали раз и навсегда прелюбодеяния и супружеское насилие.
Нищета царила во многих странах Европы в начале нового времени: здесь земля обеднела, там деревню разграбили проходящие солдаты или разбойники, города опустошали эпидемии и душили налоги. В конце Средневековья существовала тесная связь между бедностью и демонопоклонством. Дьявол был последней надеждой многих несчастных. 26 октября 1645 года суд Амая допросил Екатерину Визерин, мать пятерых незаконнорожденных детей. Бродячая торговка, мало избалованная с юности, Катерина пожелала при свидетелях «стать ведьмой, чтобы отомстить врагам и умертвить их, потому что они мучили ее».
Справедливости ради замечу, что некоторые судьи всё же признавали шабаш иллюзией. Простого признания об участие в оном, без доказательства злодеяний стало недостаточно, чтобы парижский парламент приговорил колдуна к смертной казни. В Испании в начале семнадцатого века также разгорелись дебаты между защитниками реальности шабаша и противниками этой идеи, которые, ссылались на работы медиков вроде господина Андреса Лагуна де Сеговию и на медицинское объяснение шабаша, спровоцированного наркотическими веществами. Это привело к реформе инквизиторской практики осуждения колдовства, которая отныне должна была полагаться на улики, а не на простое предположение. Но даже в середине 18 века все еще находились люди, достаточно наивные, чтобы искать спрятанные богатства благодаря Козлорогому Обманщику, и мстители, достаточно глупые, чтобы подать против них в суд.
Знаете, что мне приходит на ум сегодня, четыре века спустя? Фильмы и статьи, написанные нынешними учеными про шаманов Амазонии. Подождите возмущаться, мол, где Южная Америка, а где средневековые колдуны?! Очень даже близко, поверьте! Шаманы из далеких заморских краев поделились с исследователями, что знания о лекарственных свойствах местных растений они получили во время астральных путешествий, вызванных наркотическими смесями. Да-да, ровно, как и европейские колдуны!
Так что даже если принять, что полеты на шабаш — это галлюцинации, так ли невинны были все эти ведьмы-отравители «pousouera»?
А главное, кто же он на самом деле, тот Козлорогий в Черном, который правил шабашом, и кого колдуны, не сговариваясь, описывали одними и теми же словами?Тот, кто склонял несчастных к злодеяниям и, в конце концов, к собственной гибели?
Библиография:
Jean-Claude Diedler, Un procès de sorcellerie en Lorraine du Sud au début du XVIIe siècle.
Chantal Ammann-Doubliez, Les chasses aux sorciers en Valais au Bas Moyen Âge.
Guy Cambier, Les grands jours de la démonolâtrie.
© 2022, Алла Мийа. Все права защищены. При использовании материалов гипертекстовая ссылка на alla-miya.com и указание имени автора обязательны.
